Прими свою тень - Страница 133

133

– Лома, мы не летим в Красную степь, – огорчил друга Крон. – Тпру, тихо, малыш. Иначе высажу! Стой – или домой!

Знакомая фраза: угроза бросить одного в деннике, запертым. Лоцман возмущенно всхрапнул, но выстукивать дробь по полу салона прекратил. Отправляться домой он совсем не хотел… Мобиль, буднично именуемый в перечне имущества конюшни «малой коневозкой», взлетел легко и высоту набрал быстро. На самом деле он был не столь прост, как казался: мобиль создали в стае по просьбе Крона на базе все того же типового МП – противометеоритника. Броню убрали, салон расширили и дооборудовали, внешнюю форму упростили – но ходовые качества и надежность практически не пострадали.

– Говорит Крон Энзи, – сообщил пилот диспетчеру и, преодолев сомнения, добавил: – Представитель стаи. Прошу выделить высокий приоритет полета, имею важное дело.

Он ждал удивления, долгих расспросов и даже отказа. Но диспетчер ничуть не насторожился. Коротко бросил: «Принято, дайте координаты цели». Две секунды тишины – и вторая просьба, обязательная при высокой скорости: задействовать автопилот. Лоцман сердито вздохнул, ему не нравился шум за бортом и сила, мягко, но упрямо оттесняющая назад. Пришлось уговаривать непрерывно, ведь покинуть кресло пилота без знания инспекторского пароля нельзя. А откуда у конюха – пароль?

Когда Лоцман взялся ворочаться в стойле всерьез, пробуя прочность боковых дуг и хрустя копытами по полу, дергая ремни растяжек и нервно всхрапывая, Крон запоздало сообразил: у него есть стэк шеф-инспектора! Значит, и пароль имеется: вещь Йялла не только опасная, но и полезная. Таков большой мир, все в нем неоднозначно. Освободившись от ремней, Крон прошел по салону к стойлу и облокотился о край поилки. Лоцман немедленно подался вперед, подсунул голову под руку – и успокоился.

– Все же порой я не паразит на твоем сознании, а вполне полезный конюх и друг, – порадовался Крон. – Летим быстро, малыш, поэтому и неуютно тебе, терпи. Зато прилетим тоже быстро… прорычим нужную тему – и домой. Надеюсь, им не гроллий рык требуется, его я не исполню в должной чистоте, я ведь арра…

Крон говорил спокойно и ровно, не позволяя себе волноваться и тем самым портить настроение притихшего Лоцмана. Но в душе шевелился тайный страх. Что на самом деле хотела странная женщина? Вдруг он и про рычание неверно сообразил, не взял нужного и летит зря, тратя драгоценное время? Тревога в голосе вызвавшей Йялла звучала неподдельная и прямо-таки отчаянная…

Сел мобиль на автопилоте. Под днищем коротко скрипнула основа, твердая и ровная. Уже хорошо: пандус опустится без проблем. Крон задействовал систему разгрузки коня. Дверь мягко поползла вниз, открывая обзор, странный и неожиданный, как и сам вызов.

Довольно широкая улица, серая от пыли и унылая до отвращения – ни цветка, ни травинки, ни даже чистого окна, приветливо открытого и украшенного легкой занавеской. Запах пыли, запустения и еще чего-то чуждого, неприятного. Выцветшее небо без облаков, обшарпанные стены домов, грязные плитки мостовой, покрытые трещинами, старые и местами раскрошенные. Ветер гуляет в просторных рукавах улиц, посвистывает нервно и резко, гонит пыль. Сознание активно противится пребыванию в новом месте. Ему тесно тут, со всех сторон давит и угрожает злая колючая агрессивность. Неприятие. Настороженность. Презрение. Отвращение. Готовность напасть и продолжающее ее странно, но очень явно, стремление спрятаться…

Стэк в мобиле оставлять нельзя, по крайней мере, хоть это ясно. Крон сунул опасную вещь в глубокий внутренний карман куртки, хлопнул коня по шее и занялся разгрузкой. Где искать особу, вызвавшую рычать? Пока непонятно.

– Отпад, – сообщил за спиной очередное нелепое слово уже знакомый голос. – Вонючий гролл, типа круче прежнего. Ты как, легавый или из борзых?

– Я Крон, – осторожно уточнил конюх, пятясь и выводя коня по пандусу. – Волвек, хоть и арра.

– Муть… – заподозрила подвох девица. – Но все одно, кому еще наши вопли слушать не в лом? Только Йяллу, он тупит и жалеет нас. Ты – тоже, сразу видать. Зверюгу на кой ляд тащил сюда? Это что за хрень лохматая?

– Лоцман, мой конь, – гордо сообщил Крон, наконец-то оборачиваясь.

Женщина, воспользовавшаяся знакомством с Йяллом, оказалась под стать пыльному и тоскливому виду поселения. Довольно молодая, вызывающе скудно одетая, чуть покачивающаяся на неудобных шпильках, уродливо и ярко вымазанная краской. Слово «макияж» Крон знал, суть процесса и его итог видел на женских лицах постоянно, но смысла не постиг. Для волвека с его зрением видны все слои того, что именуют пудрой, румянами и кремом. А сверх того – огрехи исполнения лезут в глаза… Хотя в данном случае, кроме огрехов, ничего и нет. Лица нет, сплошная жуткая маска. Багровые губы, желтоватая собственная кожа и обилие краски, местами подпорченной потом, скатавшейся в шарики и тонкие нитки. Только глаза у женщины свои, и даже вполне человечьи. В них нет отторжения и злобы, лишь сомнение и небольшая, неуверенная надежда на помощь.

– Топай, зверик, – предложила женщина.

Она отвернулась и двинулась по улице, сутулясь, глядя под ноги и стараясь не попадать острыми иглами шпилек в трещины между плитками. Но все равно постоянно попадала, шипела и ругалась сквозь зубы. Слова Крон знал. Наслушался в городе, усвоил: грязные, худшие из придуманных людьми, созданные исключительно, чтобы портить эмофон и уродовать общение.

За углом третьего по счету дома, плотно притиснутого к соседним, открылась узкая щель переулка. Женщина нырнула в его тень и скоро выбралась на другую улицу. Процокала к крутящимся стульчикам возле сплошной стеклянной витрины бара, пыльной и немытой, как весь этот поселок, забралась на стул – красный, у самой двери, и указала волвеку на соседний.

133