Прими свою тень - Страница 91

– Стариковский бред, – усмехнулся Риан. – Я обычно так свои размышления называю… Видишь ли, я пока подбираюсь к вопросу, чтобы ты и его не счел бредом. Ты пришел к инопланетянину, который мыслит иначе, воспринимает мир иначе, реагирует иначе. Пришел и сказал нечто сомнительное даже для себя самого на языке, для вас обоих различном в звучании и смысле слов. Подверг риску не просто жизнь ребенка, но устои и обычаи рода волвеков. Получил некий результат опыта, не имеющий смысла и ценности. Вы ведь друг друга не поняли. Точнее, он постепенно пришел к осознанию идеи, а вот ты – нет… Я бы сказал, что тогда, сорок семь лет назад, ты впервые смоделировал контакт с внешней для айри цивилизацией. И потерпел сокрушительное поражение. Главный итог опыта состоит в неспособности наладить контакт для существа с твоим типом сознания – закрытым для приятия нового и чуждого.

– Опять не наблюдаю вопроса.

– Мы, старики, – завел привычную тему Риан, щурясь от сдерживаемой насмешки, – любим болтать впустую, нам бы только найти слушателя. Пока что тебе интересно, ты даже приоткрылся ненадолго, из своего панциря выглянул, оценивая мои рассуждения. Вот и терпи. Время есть.

– Полагаешь?

– Если ты про «Иннар», то заверяю: все обойдется, – вздохнул Риан. Глянул в небо, темнеющее на востоке. – Уже обошлось, так точнее. И не пытайся скрыть облегчение от этой новости. Я прекрасно вижу: ты заигрался, сам не понимаешь, как бы половчее остановиться, а в наилучшем случае – вовсе отойти в сторонку. Отсидеться, пожимая плечами и демонстративно ничего не понимая. Увы, Йялл сорок семь лет назад встретил того, кого ты ему пообещал, встретил и не испытал ожидаемого шока… И тебе придется еще раз пообщаться с сыном вожака.

На сей раз Йенхо не смог скрыть мгновенного замешательства, промелькнувшего на лице, – эмоции, исказившей и нарушившей стройную систему защиты сознания от назойливого любопытства Риана… Который, еще более удивляя хозяина замка, безмятежно улыбнулся, не думая пользоваться успехом, рваться в брешь щита сознания. Он снова погрузился в созерцание прекрасного вида на облака, скалы и далекие предгорья. И в размышления.

Историю первого самостоятельного выхода Йялла в пустыню Риан знал по словам и движениям души самого Йялла, уже взрослого и освоившего прелесть самоиронии. Волвек говорил и щурился, переняв привычку у Риана. Неторопливо рассказывал, как загорелся тогда, в шестнадцать, от слов «ты увидишь великого гролла во плоти». Может ли мальчишка, сын стаи, желать большего? Йялл нарушил ради исполнения мечты все правила и обычаи. Воспользовался тем, что отец уехал по делам, а мама исполняла срочную работу в лабораториях у химика Витто и не могла появиться дома раньше, чем к концу недели. Взял отцовский вездеход и миновал шлюз, пользуясь оставленным «добрым дядей» Йенхо разрешением на ночной исследовательский рейд к разлому Долгозвучного Эха. Там, вдали от сознания стаи, наедине с пустыней, он впервые встал на лапы, покинул вездеход и вдохнул без маски холодный воздух ночной пустыни. Увидел звезды зрением гролла, услышал ветер подвижными скругленными ушами, принял подушечками лап тончайшую вибрацию почвы, слизнул иней со скалы. И ощутил сполна обещанную чужаком свободу. Огромную, как усеянный драгоценной вязью созвездий небосвод. Пьянящую, как запах пустыни. Йялл помчался прочь от вездехода огромными прыжками, упиваясь ловкостью звериного тела. Он выкрикивал в полном звучании недоступные прежде для исполнения «Рыки пустыни», созданные первым из рода Орри – старшим Ясенем. Проверял прочность когтей, стесывая камни и высекая искры, взбирался на отвесные стены, прыгал, не думая о своей неопытности и остроте скальных клыков внизу.

Лишь через час, как полагал Йялл, задним числом восстанавливая хронологию своего безумия, он смог приступить к исполнению заветной мечты. Чужак велел искать пещеру и там, во мраке, освободить помыслы, чтобы встретить великого гролла. Пещеру усердный Йялл нашел глубокую, с большим количеством поворотов и ответвлений, пробрался в ее чрево далеко, чтобы утратить понимание расстояния, положения в пространстве, тепла и холода. Йялл знал достаточно про теорию отрешения – технику погружения в себя, впервые применяемую на практике младшими под контролем и в присутствии старших. Именно на эту технику, счел волвек, и намекал айри. Он еще удивился: почему старшие не объяснили, что отрешение дает шанс встретить великого гролла? Скорее всего, не хотели расстраивать. Вряд ли результат приходит быстро и к каждому…

Йялл лег на пол пещеры, закрыл глаза, расслабился и исполнил по мере понимания то, что теория описывала как выход из себя. Шаг в сторону, позволяющий смотреть на мир иначе. Получилось не сразу, но постепенно волвек осознал, что в пещере сделалось светлее, что физические тело больше не мешает воспринимать полноту реальности. Пульс бился в ушах гролла, лежащего рядом. Йялл висел в пустоте и ждал встречи. Вторая часть отрешения совершилась не по его воле – суть волка, призрачная тень звериного сознания, поднялась на мощные лапы, скользнула в другую сторону от тела и заглянула рыжими с оттенком синевы глазами в зрачки души лвека… До самого дна – если дно вообще было. И обрушила туда, в сознание, бурю эмоций свободы, дозволяющей абсолютно все, открывающей запреты и ограничения, обращающей в пыль незыблемые скалы устоев стаи. Зверь Йялла был силен, молод и готов к схватке. Зверь желал сохранить свободу за собой. Даже ценой безумия. Много позже Йялл выяснил, что отрешение, проводимое без наставника, убивает людей независимо от того, какая составляющая их «я» побеждает. Вернуться в тело уже невозможно. Нет сил, нет тропы и нет опытного спутника. Волвеки справляются, но лишь при наличии опыта.