Прими свою тень - Страница 83

Тимрэ на мгновение заколебался, выбирая между травмой черепа в сочетании с кровопотерей и крошевом из осколков позвонков. То и другое равно плохо и одинаково не терпит… Тимрэ оглянулся на напарника по лечению. Изучил наспех перетягиваемые повязкой сломанные ребра прошедшего трансформацию волвека, бледное обескровленное лицо, мутноватые глаза, плохо реагирующие на свет.

– Варл, выдержишь лечение?

– Двоих мы едва ли вытащим, – нехотя признал обладатель дара и шагнул правее. – Этого точно не вернем, если оставим без внимания. Начинаем, я буду с тобой сколько смогу. Потом… надеюсь, с верфи доберутся быстро. Там три снави, я их ощущаю. Достаточно близко уже.

Тимрэ молча принял выбор Варла. Группа уже настраивалась, волвеки готовились делиться силами и родниться с ранеными, принимая их боль. Вирья заняла место ассистента, Варл выбрал удобную для себя позу: оперся спиной о плечо стоящего позади. Замер, предоставив основное дело врачу. Шлем полного контакта с медблоком накрыл голову, отключая от обычного потока мыслей. Тимрэ позволил себе напоследок всего одну постороннюю: собственно, каждый раз, оказываясь перед неизбежностью подобной операции, он ощущал двойственность отношения к врачеванию. Это его выбор – помогать, его радость – быть полезным и возвращать к жизни, его долг – бороться даже тогда, когда надежды нет… И еще это его боль.

Звать из-за грани уходящего, ощущать, как умирает часть тебя вместе с ним, испытывать ни с чем не сравнимое бессилие и отчаяние последнего мига, когда ничего уже нельзя изменить, бывает ведь и так, увы… Способные общаться напрямую, от сознания к сознанию, айри редко отваживаются выбирать профессию врача, заранее понимая перечисленное. Только волвеки с их удивительным и достойным уважения мужеством приятия собственных ошибок, с их талантом прогонять одиночество и делить боль, упрямо поступают во врачебный Акад. И рычат на академиков, порицающих полнейшую ненаучность воззрений и методов, практикуемых на Хьёртте, внутри сообщества стайных. Чего стоит одно гроллье знахарство… Впрочем, сейчас это – слишком длинная и сложная мысль, чтобы уделять ей внимание.

Полная картина повреждений уже собрана и предоставлена для анализа. Безнадежная, с точки зрения человеческой медицины, картина. По сути, уже мертвый на момент начала операции пациент… Айри, скорее всего, даже не успел отвернуться от лопающегося силового барьера, от охраны моэ, задействовавшей стэки. Лицо изуродовано – можно сказать, его нет, кости черепа смяты, крошево осколков и застывшие брызги горячего пластика спеклись, покрылись коростой подсыхающей крови… Височная область слева нуждается в полной реконструкции. Душе давно пора отправляться в путь за грань, однако ее упрямо удерживает говорящий с миром. Один – и ему безмерно тяжело бороться. Но душа еще здесь, висит рядом, до оторопи полно и плотно осознаваемая общим «мы» группы. Мешает работать, с детским любопытством рассматривая со стороны собственное тело и постепенно проникаясь жутью свершившегося. Вот уже и свет стал плотнее для уходящего айри, и чудится вдали тень крыльев прародителя драконов Релата… И холод последней ночи пробирает до костей.

Хорошо работать с группой волвеков. В своего загадочного великого гролла верят поголовно – от неразумного младенца до старого вожака, отца Даура, умудренного опытом, седого, с отросшими заново волосами и возрастной неспособностью к трансформации. Верят – и все же готовы спорить даже с ним, обожаемым и почитаемым, за каждую жизнь.

Вирья исполняет свою часть работы безукоризненно: пока врач очищал область воздействия от осколков и необратимо отмерших тканей, ассистент восстановила жизненные показатели тела. Первичная реконструкция тоже шла неплохо. Все же здесь, в модуле «Эйм», лучшая и современнейшая из возможных на сегодня операционных. Ткани мозга, мышцы лица и даже кожу можно вырастить. Но как восстановить связи, разрушенные необратимо вместе с памятью и способностями айри? Собственно, никак… Пока нет нормальных, обоснованных наукой способов. Зато при наличии сил и таланта можно заменить утраченное чужое живущим и цельным своим, из копилки общего «мы» группы. Постараться как можно более полно и точно настроить слияние уцелевшего мозга с новой его составляющей. Приживется или будет отторгнута – заранее неизвестно, но иных вариантов нет.

Тимрэ ненадолго очнулся, разорвал контакт со шлемом, когда операция завершилась и Вирья взялась готовить нового раненого. Слух смог воспринять едва различимый звук дыхания волвеков группы. Хриплое бульканье поврежденного легкого Варла, который сам отчаянно нуждается в лечении и отдыхе, но пока что вынужден терпеть боль, отдавать силы и расходовать дар. Надо же – еще цепляется за сознание и помогает, сжигая себя без жалости… «Как его-то вытаскивать?» – успел ужаснуться Тимрэ.

И неуверенно улыбнулся. Резко и ярко, шквальной волной, накатило осознание возросшей общности: волвеки и люди с верфей добрались до «Иннара» и прочесывали отсеки, собирая заговорщиков в одну испуганную массу. Врачи уже идут сюда… Вот и голос Норгри прорезался.

– Через пять минут доберутся врачи с верфей и трое говорящих с миром. Если можно отложить…

Тимрэ отрицательно покачал головой и ощутил, что его движение повторил едва способный шевельнуться Варл. Его, оказывается, уже усадили и поддерживают. Нельзя ждать. Сейчас «мы» группы настроено и готово к работе, создать новое с незнакомыми и неподготовленными сознаниями трудно. Да и времени для айри, чей позвоночник разрушен, совершенно не осталось.